Ночной сон в палатке на берегу осенней реки короток. Непривычные звуки не дают уснуть. Скребнет травинка по стенке, а кажется, что страшный зверь пытается тайком разрезать палатку острым когтем. Застучат по натянутой ткани сухие тополиные листья и тут же чудится, что кто-то требовательно барабаня пальцем по тенту, выманивает спящих наружу. Вот от такого непонятного и резкого с треском звука я очнулся от сна. Глаза ещё были закрыты и тело пока расслабленно, но кровь мгновенным приливом уже пульсировала в голове, а уши по собачьи попытались развернуться в сторону шума. Тишина. Сбросив колпак спальника с головы я замер. Мозг услужливо прокручивал картинки возможных причин неожиданного звука. Похоже на упавшую пятилитровку с водой оставленную на ночь в трех метрах от входа в палатку. И когда я почти остановился на варианте «почудилось», как с оглушающим звоном загремела стальная посуда сложенная после вечернего чая одна в другую рядом с бутылью. Кто-то нагло хозяйничал в туристическом скарбе на свой лад не боясь разбудить спящих в палатке людей…

— Макс, это твои котелки гремят. Иди, посмотри кто? — Шепотом прокричал я сыну, который уже проснулся от металлического грохота вторжения и выныривал из спальника одновременно вжикая молнией входа и включая свой карманный фонарик по люменам равносильный малому авиационному прожектору.

— Лис! Также шепотом прокричал он мне. Я подскочил с надувного матраса! Одеяло спальника в сторону. Руку в фотокофр, камера привычно ложиться в ладонь и вот я, выглядывая из из-под сына, ловлю точку фокусировки на светящихся зеленым светом глазах этого такого наглого, рыжего и одновременно очаровательного существа…